Как я в День памяти и скорби дедовы медали продавал

22 июня, собрав дедовские медали, я вышел на эксперимент с целью попытаться реализовать товар. Из рекламы было известно, что в 14 часов по ул. Пролетарской состоится скупка всякого антиквариата, начиная от довоенных фотографий и заканчивая самоварами и портсигарами. Туда я и направился.

Выездная скупка антиквариата

Став в сторонке от оранжевых жигулей скупщика, наблюдаю, как мужчина в черных шортах продал двое или трое советских часов в желтой оправе по 20 грн. за каждые. Затем он достал довольно массивный фотоаппарат советского образца в кожаном футляре, как мне послышалось, это был Ломо, который ушел за 50 грн. Забирая полтинник, дядька ввернул, что не мешало бы ему, как оптовому продавцу, и накинуть, на что скупщик без разговоров дал еще 5 грн.

Когда мужчина ушел восвояси, я вынул из сумки свой товар — на красной подушечке семь медалей. Окинув награды взглядом, скупщик поинтересовался документами на них. Я ответил, что дома, вероятно, есть. После чего он сказал, что интерес представляют только две медали «За отвагу», а остальное — «юбилейные».

Дедовы медали: интерес представляют только «За отвагу», а остальное — «юбилейные»

— Сколько вы за «Отвагу» хотите? — спросили жигули.
— Я вообще цен не знаю, — ответил я.
— Ну, понятно, а сколько хотите? — повторил коммерсант.
— Я же говорю, что совсем не имею понятия, сколько это может стоить.
— Ну, давайте за двадцать.
— Обе?
— Каждую за двадцать. Обе за сорок.

Я забрал подушечку с капота машины и начал запихивать в сумку, промямлив, что это очень дешево. Что сейчас сорок гривен? — сказал я.

— Да погоди ты убирать, — нетерпеливо остановил меня барахольщик и опять зачем-то потрогал медали «За отвагу». Он набрал кого-то по телефону. После короткого диалога, в котором владелец оранжевых жигулей произнес только фразу: «Есть две «За отвагу», побитые», он предложил уже 50 грн. за две медали, а потом 100 за две. На мое нерешительное, что надо «погулять-подумать», цена возросла до 150 грн. за две медали, а потом до 170.

Озвучив сумму 170, коммерсант достал из кармана несколько мятых десяток и начал отсчитывать деньги.

— Я пока не готов, дайте подумать. Вы же еще будете здесь? — переспросил я. Мы договорились, что как только я решусь, смогу перезвонить.

— А где они хоть дальше будут, куда пойдут?
— В частные музеи, не переживайте. Будут они как память храниться, — успокоил меня скупщик.

Итак, 170 гривен. Я уверен, что махни я рукой и предложи забрать две медали за 200, эта цена тоже была бы принята. Таким образом, разница между первой и последней ценой — в пять раз — если не спешить с продажей.

170 грн. — это поллитровая бутылка хорошего армянского коньяка «Арине» или пять с половиной бутылок рядовой водки. Знали бы деды-прадеды, во сколько экономика XXI века оценит их бессмертный подвиг.

 

Конечно, предложенная сумма занижена примерно в пять-шесть раз по сравнению с реальной чернорыночной стоимостью. Но эти медали я никому не отдал бы даже за тысячу гривен. И за сто пятьсот миллионов тоже. Потому что как потом смотреть в глаза сыну.

Так что спи спокойно, дорогой фронтовик Дмитрий Васильевич Палкин, подушечку с медалями я снова завернул в старый толстый советский целлофан и запрятал подальше.